Аналитика

Н.Хананашвили. КУДА ДЕВАТЬ «УГОЛОВНЫЙ ВОЗРАСТ»?

12 апреля в Российской газете опубликована статья Заместителя генерального прокурора России С.Фридинского «Уголовный возраст» (приведена ниже). Конечно, приятно, что чиновник столь высокого ранга озаботился проблемой безнадзорности, беспризорности, социального сиротства и преступности среди несовершеннолетних. Однако содержание идей, заложенных в материале, порождают скорее недоумение, нежели сопереживание.

Как всегда в таких случаях, приводятся разнообразные статистические выкладки, из которых следует, что в России преступность растёт подобно снежному кому. Данные различных ведомств свидетельствуют о нарастании проблем. Многие несовершеннолетние, очевидно, не попадают ни в какую статистику. И что же предлагается?

Основной идеей автора является создание суперведомства по детям – федеральную службу по делам несовершеннолетних. При этом в качестве основного довода в обоснование необходимости такого решения приводится разнобой сведений и отсутствие единой базы данных по детям, до которых ни одному министерству, по большому счёту дела нет, не до того им, своих внутриведомственных проблем хватает.

Собственно, этот аргумент – тот же, что и всегда, мол, «у семи нянек дитя без глазу». Предполагается, что уж у «министерства по делам несовершеннолетних» хватит сил на всех детей. А денег жалеть не стоит, дескать, потом нам беспризорники дороже будут, когда станут взрослыми преступниками. Логика рассуждения о дороговизне – совершенно верная. И единая база данных, конечно же, должна быть. Один только дефект в таком рассуждении: где тот механизм, что позволит данной структуре, даже при наличии единого банка данных по несовершеннолетним, действовать лучше, чем множество других, столь же рьяно выполняющих свои государственные обязанности?

А нет такого механизма. Хорошо известно, что любая бюрократическая структура решает прежде всего не задачи, ради которых она создавалась, а проблему собственного выживания. Так что, сколько государственных структур ни создавай, проблему так успешно решать в демократическом государстве никогда не удаётся[1]. Естественно, Ф.Дзержинскому удалось решить проблему беспризорности, однако вспомним, в каких условиях это происходило и как было реализовано? Эта проблема была решена путём типично репрессивного подхода крепнущего тогда год от года сталинского режима. Хотим ли мы применить подобные же методы и иметь у себя такой же строй? Что-то я не уверен…

Итак, налицо предложение по очередному институциональному решению обсуждаемой проблемы. К сожалению, ничего другого, как правило, не приходит на ум российским чиновникам. Однако решение есть и находится оно почти в плоскости уже существующих институтов. Решение это называется ювенальной юстицией. Понимаемая в широком смысле, ювенальная юстиция, помимо специализированного судью для рассмотрения дел с участием несовершеннолетнего, предусматривает наличие комплекса самых разнообразных, государственных и негосударственных социальных служб, которые выполняют социальный заказ на обслуживание детей, где бы те ни находились: на улице или в семье, в суде или в реабилитационных программах, куда их направил бы всё тот же ювенальный судья. Таким образом и обеспечивается социальное насыщение работы с детьми в демократически развитых странах. И результатом становится не размножение очередных чиновничьих структур, а консолидация действий государственных и общественных сил. Мерой же эффективности системы ювенальной юстиции должно быть вовсе не количество оказанных услуг или число детей, перевезённых из одного конца России в другой. Хорошо известно, что, руководствуясь именно такими отчётными характеристиками, ответственные государственные или муниципальные органы будут волей-неволей стремиться к повышению таких количественных показателей. Следовательно, неизбежно возникает замкнутый круг: чем больше представителей целевой группы получают услуги, тем вроде бы лучше работает система. Однако тогда получается, что лучше всего она начнёт работать тогда, когда все дети убегут из дому. Нечего сказать, хороша картинка!

Основными критериями эффективности должны становиться конкретная судьба конкретного ребёнка, прослеживаемая от момента первичного контакта в ситуации опасности и, конечно же, динамические показатели снижения уровня преступности[2].

Автор статьи, к сожалению, не в курсе о том, что совсем недавно Президент РФ поддержал-таки создание ювенальных судов. Так что есть надежда, что предлагаемую С.Фридинским специализированную федеральную службу создавать не придётся…



Уголовный возраст

Генпрокуратура предлагает создать федеральную службу и сеть трудовых гимназий для ликвидации беспризорщины

Сергей Фридинский, заместитель Генерального прокурора России

Дата публикации 12 апреля 2005 г. Российская газета.

Сегодня по городам и весям страны скитаются более 700 тысяч детей-сирот. Это много больше, чем их было в конце Великой Отечественной войны. Добавьте сюда более чем миллионную армию безнадзорных детей, и истинная картина бедствия станет катастрофической.

Как мы до этого дожили, как случилось, что опустошительная война оставила после себя сирот меньше, чем "мирные" перемены наших дней? В Государственной Думе состоялись парламентские слушания по одной из самых болезненных проблем - обездоленному детству.

Попробуем разобраться. В конце 90-х, когда детская беспризорность достигла оглушительного размаха, Госдума приняла закон "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних". Документ определил так называемые органы системы профилактики, их функции, задачи и полномочия. Профилактику возложили на органы внутренних дел, социальной защиты и образования, а также ряд других ведомств и организаций. Ключевая, координирующая роль была закреплена за Комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав. Но она вспоминала о своих подопечных лишь от заседания к заседанию, а год назад вообще прекратила существование.

Не зря бытует пословица, что у семи нянек дитя без глазу. Упрямая статистика и прокурорские проверки говорят об одном: дела год от года идут не лучше, а хуже. Вот что сообщает Главный информационный центр МВД: в 2004 году за разные прегрешения в милицию были доставлены 1 миллион 115 с половиной тысяч несовершеннолетних.

Кто эти дети? Более 400 тысяч - из неполных семей, свыше 50 тысяч растут без родителей, а 12 с лишним тысяч не имели ни опекунов, ни попечителей. Армию уличных оборванцев пополнили еще 204 тысячи беспризорников, вновь выявленных милицией.

В других ведомствах - другие цифры и другие критерии учета. Главный информационно-вычислительный центр Рособразования приводит свою статистику: за учебный год выявлены 142 тысячи сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, из них более 39 тысяч устроены в дома ребенка, воспитательные и лечебные учреждения. А есть еще статистические данные органов социальной защиты населения. Сколько же одних и тех же детей учтено различными ведомствами, а сколько их прошло мимо учета? Никто не скажет, потому что у нас нет единого банка данных и нет статистики, которой можно доверять. Ведь, по данным СМИ и других источников, у нас беспризорной вольницы уже не два, а почти 4 миллиона. И с такими вот кривыми инструментами мы пытаемся оздоровить этот слой общества?

Начиная с 2002 года Генеральная прокуратура ставит вопрос о необходимости создания единого банка данных и выработки единых критериев учета. Однако ни законодатели, ни исполнительная власть, в частности МВД, минздравсоцразвития, минобрнауки, не предпринимают ничего, ограничиваясь лишь констатацией проблемы. Объяснение, как правило, одно: у каждого ведомства своих "профильных" забот полон рот, а тут еще подвальные бродяжки...

К проблеме беспризорности вплотную примыкает не меньшая беда малолетних, оказавшихся без попечения родителей. Сегодня на каждого беспризорника приходятся по 2-3 безнадзорных ребенка. Их родители забыли, что есть такая обязанность - растить детей. И, что характерно, никакой ответственности за это они, как правило, не несут. Нельзя сказать, что наш закон безмолвствует. В нем определены нормы материальной, административной и даже уголовной ответственности, но она настолько мягкая, что всерьез никого не сдерживает.

Миллионная армия маленьких изгоев уже сегодня представляет большую опасность для общества. Предоставленные себе, подростки впитывают идеологию социального дна, где жестокость, насилие и протестное поведение становятся стилем жизни. Удельный вес детских преступлений в общей структуре преступности начиная с 1999 года растет как на дрожжах. В 2004 году малолетними было совершено более 154 тысяч преступлений. В их числе - бесконечная череда тяжких уголовных преступлений, в том числе разбоев, грабежей и убийств, совершенных с особым цинизмом и жестокостью. Трудно и боязно даже представить, что будет еще через десять лет, когда вся эта стая несовершеннолетних преступников вырастет, окрепнет и осознает себя реальной физической силой. Кому в наследство мы готовимся передать страну?

Естественно, встает извечный российский вопрос: что делать? Прежний путь размазывания ответственности по десятку министерств и ведомств во главе с межведомственной комиссией доказал свою полную несостоятельность. На наш взгляд, нужна консолидация усилий и нужен орган, наделенный не только реальными административными правами, но и финансовыми возможностями. Давайте вспомним свою отечественную историю. После Первой мировой и Гражданской войны страна, можно сказать, едва дышала, все было разбито и разрушено дотла. На фоне общего горя язва беспризорности стала особенно зияющей. Решение проблемы поручили самому влиятельному и могущественному на тот период ведомству - ВЧК. Не будем вдаваться в оценку действий чрезвычайки. Но как бы к ней ни относились сегодня, факт остается фактом: проблема беспризорности в значительной степени была решена. Причем решили ее не столько конвоиры с винтовками, сколько талантливые педагоги и организаторы, такие, как Макаренко.

Теперь иные времена, но и страна совсем другая - с неизмеримо большими возможностями. Значит, дело лишь за политической волей и хорошей организацией. На наш взгляд, надо создать самостоятельную федеральную службу по делам несовершеннолетних, наделив ее всеми полномочиями наравне с другими федеральными службами. Под ее опеку передать детские дома, многие из которых сегодня влачат жалкое существование под присмотром, а точнее, по недосмотру местных властей. Сошлюсь лишь на один пример. Правоохранительные органы провели в 2004 году акцию "Образование", направленную на выявление взяточничества, пресечение хищений и нецелевого использования бюджетных средств, выделенных по линии Министерства образования и науки РФ. В образовательных учреждениях выявлено почти три с половиной тысячи преступлений, возбуждено около двух с половиной тысяч уголовных дел, сумма ущерба от преступной деятельности зашкалила за 16 млн. рублей. Если в школах творится такое, что говорить о детдомах? Кое-где там царит удушающая атмосфера бедности и криминала, причем не только детского. А это - питательная среда для рекрутирования молодых, но искалеченных душ уже во взрослую преступную среду.

Отдельного обсуждения требует судьба детских исправительных колоний или специальных учебно-воспитательных учреждений закрытого типа, где содержатся малолетние преступники. Но самое главное, новая служба должна будет принять под свое крыло всю более чем миллионную рать маленьких бродяжек, оставшихся без угла и без родителей, отбившихся от своих домов или сбежавших от непутевых пап и мам, лишенных родительских прав. Куда их собирать? Очевидно, что имеющихся детских домов и других учреждений на всех не хватит, да и не всегда приживаются малолетки, хлебнувшие пьянящей вольницы, в учреждениях со сложившимся строгим укладом жизни. Наверное, есть смысл вспомнить былой опыт и возродить на ином качественном уровне "республику Шкид". Что это будет: сеть трудовых гимназий? Даже во времена Макаренко, будучи колонией, она называлась "школа им. Достоевского", так что дело не в названии, а в сути. Нет причин сомневаться, что в нашем обществе найдутся одаренные педагоги, своего рода подвижники, которые смогут создать в этих домах и домашний уют, и особую атмосферу детского братства, и интерес к уважаемым профессиям.

Заранее предвижу вопрос: все это хорошо, но реализация идеи потребует немалых средств. Где взять деньги? Я мог бы назвать адреса, но отвечу по-иному. А где мы будем брать средства, когда бесприютная малолетняя часть общества через несколько лет перекочует в тюрьмы? Разве будет дешевле - кормить массы арестантов, охранять, лечить и содержать, равняясь на евростандарты? Этот поток из подвалов за решетку уже идет, только мы пока смотрим на него в розовых очках и изобретаем разные уловки, чтобы не пугала действительность. Например, декриминализировали часть преступлений, предусмотренных ст. 158 Уголовного кодекса РФ (кража), и перевели ее в разряд административных правонарушений. Это один из основных видов беспризорной преступности. Но, подрастая, вчерашние малолетки начинают не только воровать по-крупному, но и грабить, поскольку ничему иному многих из них в жизни не обучили, а кушать хочется каждый день.

Тревожные цифры приводит статистика: на протяжении последних пяти лет растет криминальная активность детей в возрасте до 14 лет, с которого по нашим законам можно привлекать к уголовной ответственности. Почти 100 тысяч преступлений совершено в прошлом году такими подростками, этот резерв малолетних правонарушителей практически равен числу несовершеннолетних, привлеченных к уголовной ответственности. Вот он - источник будущих сидельцев. Характерно, что такая тенденция прослеживается в большинстве регионов России. Она опасна еще и тем, что подростки, имеющие криминальный опыт, уверуют и в свою безнаказанность, поскольку смогли избежать уголовной ответственности в силу малого возраста либо амнистий.

Совершенно очевидно, что нынешние нормы права, взятые из прошлого периода жизни в условиях чрезвычайной ситуации с брошенным детством, требуют обновления. Мы продолжаем примерять изношенный кафтан и латать в нем дыры.

Беда никогда не уходит сама по себе, болезнь не отступает без лечения, сколько ни загоняй ее внутрь. Проблема беспризорности наболела, и решить ее можно лишь радикальными средствами. Делать вид, что она не так страшна, уже нельзя.





--------------------------------------------------------------------------------

[1] Более подробно о неэффективности институциональных решений в рамках ныне принятых подходов см. статью: Н.Хананашвили, О.Зыков. Ребёнок в трудной жизненной ситуации. Принятие эффективного решения. http://www.nan.ru/u-3.html.

[2] Реализация Фондом НАН нескольких проектов в конце 1990-х годов позволила продемонстрировать именно такую эффективность проектно-целевого подхода. См.: Н.Хананашвили, И.Баушева, О.Зыков. Лечение вместо наказания. План практических действий для создания территориальной модели./ В Альманахе «Вопросы ювенальной юстиции», №2, 2001. – с.с.46-52. http://www.nan.ru/uu.html.